Народился новый фанфик. по мотивам клипа FADELESS (замечательное слово, однако). Поскольку здесь меня читают считанные единицы народа, решила превратить его в тренировочный полигон. Для повышения квалификации, так сказать. Поэтому, я очень надеюсь, что прочитавшие этот фанфик не поленятся и сделают для меня доброе дело - напишут три вещи, которые им особенно понравились (если наберется, конечно)

Все дело в ней
Автор: torri-jirou
Бета: еще не бечено
Жанр: jealous story
Фэндом: j-rock, The Gazette
Персонажи: Уруха, Руки, Рейта, Кай, Аой
Рейтинг: G


Клип собирались снимать в небольшом павильоне соседнего со звукозаписывающей студией здания. Так что Руки успел до появления в гримерке встретиться с дизайнером и обсудить, что ему не нравится в оформлении нового альбома.
Он думал, что будет последнимОн думал, что будет последним: переговоры длились дольше, чем планировалось, но в комнате находился всего один человек. Неизвестная особа, стройная и длинноногая, крутилась перед зеркалом, примеряя огромную, закрывающую плечи до самых лопаток, темно-синюю бархатную шляпу.
Руки удивился немного – обычно приглашенные актеры переодевались отдельно от группы, но предвкушение легкого флирта быстро отодвинуло в сторону удивление, не упускать же такую возможность.
- Милая барышня, неужели мы будем с вами сниматься в одном клипе?! – воскликнул он. – Давайте тогда знакомиться… О, черт!
Особп повернулась, открывая взору отнюдь не женственные плечи и до боли знакомое лицо.
- О, Таканори! Привет! - Уруха лучезарно улыбнулся, кажется он был так увлечен примеркой, что не обратил внимания, как его приняли за девушку. – Смотри какой мне классный костюм для клипа подобрали. Давно мечтал в такой шляпе выступать. Круто, да?
- Ммм… Хм… Сойдет, - сказал Руки довольно кисло.
Уруха засиял еще лучезарнее, не заметив, что у приятеля вдруг резко испортилось настроение, просочился мимо него за дверь и отправился в павильон, даже не догадываясь, что проторил себе дорогу в ад.
К середине дня от заскоков Таканори стонали все, даже прославившийся своим терпеливым и спокойным характером главный оператор. Но вокалист умудрялся изводить окружающих с такой виртуозной ловкостью, что при всем желании не получалось его осадить.
В тот самый момент, когда ассистентка бодро рапортовала название клипа и номер дубля и готовилась уже щелкнуть хлопушкой, вдруг раздавалось вежливое, но настойчивое покашливание.
- Прошу прощения… - прерывал ее Руки голосом, в котором медоточивость и трагизм смешивались в такой причудливой пропорции, что не обратить внимание на его слова было просто невозможно. А далее следовали указания на недочеты, которые, по мнению Таканори, упустили из вида при подготовке к съемкам. То же касалось осветителей, гримеров и даже самого режиссера.
- Боги, где были наши мозги, когда мы назначили этого одержимого ответственным за дизайн? – с трагическими интонациями в голосе произнес Аой, обращаясь к высокому потолку павильона, за неимением открытого неба.
Руки в это время убеждал осветителя, что оленьи головы нуждаются в дополнительной подсветке.
- Если память мне не изменяет, он сам себя назначил, - невольно взяв на себя роль бога, мрачно отозвался Кай.
- Но надо же было его остановить как-то! – Аой чувствовал, что он близок к тому, чтобы в дополнение к трагическому тону так же трагично заломить руки. Домой хотелось страшно.
- Сначала никто не подумал, к чему это приведет, а потом было поздно. Теперь его даже конец света не остановит, - сказал незаметно присоединившийся к компании Рейта.
Осветитель смотрел так, будто для него лично конец света уже наступил. Потом тупо кивнул и пошел устанавливать лампы – так проще.
Руки довольно потер ладони и хищным взглядом окинул креативное барахло на столе.
- Господин режиссер, я прошу прощения, но мне кажется, подсвечники нужно переставить, сейчас они совершенно теряются в кадре, вы согласны?
Режиссер только рукой махнул: делай что хочешь, и Руки радостно принялся за дело – подсвечник передвинули сначала на пару сантиметров в одну сторону, потом на пару сантиметров в другую и в конце концов вернули на прежнее место. Руки помчался к камере. Аой и Кай дружно застонали сквозь стиснутые зубы.
- Сейчас я его убью, - выразил общее настроение Рейта.
- Да ладно вам, не придирайтесь, он же для нас всех старается. Хочет, чтобы результат был безупречным, - вступился вдруг за Таканори Уруха.
На него посмотрели с немым изумлением - неужели в этом здании нашелся человек, еще не убитый перфекционизмом Руки? Но потом Аой окинул Уруху придирчивым взглядом и с понимающим видом переглянулся с Каем. Рейта ухмыльнулся.
- Слушай, ты это… не нагнетай. Иди лучше шляпку поправь что ли, а то съехала, - язвительно сказал он.
- Пфф, подумаешь, - Уруха сделал вид, что ему все равно, но незаметно покосившись на шляпу, независимой походкой отправился по направлению к зеркалу.
- Уруха трудоголик, где бы записать, - вслед ему пробормотал Аой.
- Зато, красота – страшная сила! – отозвался Рейта. – Из него сегодня энтузиазм брызжет, как шампанское.
- Теплое.
- Точно!
- Да ладно вам, - к Каю вернулось его обычное добродушие, - он, бедняга, еще не знает, что это была только разминка, а главное веселье впереди.
Троица еще немного похихикала, и все разошлись по местам: Руки наконец домучил подсвечник, съемки возобновились, реквизиторши вздохнули с облегчением и побежали прятать лишние предметы. На всякий случай.
В следующие два часа Руки, даже не догадываясь о добрых словах в свой адрес, методично и основательно доводил единственного человека, кто еще оставался к нему хорошо расположен. То есть Уруху. Каждый перерыв в съемках, каждая заминка использовалась для того, чтобы дать ему необычайно ценный и совершенно необходимый совет: как лучше повернуть голову, как держать спину или гитару, какой жест необходимо сделать.
Через некоторое время по выражению лица Урухи можно было легко представить, какой именно очевидный и выразительный жест он хочет сделать.
- Стоп, снято. Всем спасибо!
Наверное, еще никогда эти слова режиссера не сопровождались столь дружным вздохом облегчения. Все, кто имел такую возможность, улетучились со съемочной площадки, не дожидаясь слов благодарности от музыкантов. Остальные с завистью смотрели им вслед.
- Как же я устал! – Рейта вполз в комнату отдыха на полусогнутых и ничком упал на диван. Но долго наслаждаться покоем ему не дали: вошедший следом Аой бесцеремонно скинул его ноги и уселся с краю, а Каю Рейта уступил место сам. И они, сидя рядышком, как воробьи на проводе, наблюдали за еле передвигающим ноги Урухой.
- Ну что, ты по-прежнему считаешь, что некто, кого здесь пока нет, старается исключительно для нас и общего блага? Чтобы результат был безупречным? – ехидно спросил Аой, когда Уруха приземлился на стул.
- Заткнитесь, вы… - вяло огрызнулся тот.
- А мы-то тут при чем? – в один голос возмутились Рейта и Кай.
Получить ответ они не успели: в комнату влетел Таканори. Целый день напряженных съемок на нем как будто совершенно не отразился, он был по-прежнему полон энергии. И кажется, даже доволен.
- Что я вам хочу сказать, парни… - начал было он и осекся, - Такашима, а ты знаешь вообще, что все последние кадры с тобой получились ужасно?
- Да кто бы сомневался, - меланхолично отозвался Уруха, - Странно еще, что только последние.
Говорил он, обращаясь к своей шляпе, которую держал перед собой, сдувая с нее невидимые пылинки, поэтому не замечал, как Руки все больше и больше хмурится.
- Тем не менее. Поэтому я собираюсь договориться с режиссером, чтобы твои эпизоды завтра пересняли.
Уруха нахлобучил шляпу, лихо провел пальцами по краю полей, придавая им нужный изгиб и так же лихо отозвался:
- Любой каприз за ваши деньги, сэр!
Руки пулей вылетел из комнаты, громко хлопнув дверью. В тот же момент от Урухиной лихости не осталось и следа.
- Может его отравить, а?!
Кай посмотрел на него с укоризной.
- Слушай, я понимаю съемки, но сейчас-то мог хотя бы его не дразнить лишний раз?
- Да что я ему сделал-то? – с отчаяньем спросил Уруха.
- Лично ты, ничего, - ответил Аой. – Просто он сам хотел в твоей шляпе сниматься.
- Ну так и снимался бы!
- Но тебе она больше идет…